Старая пизда
Иру обозвали старой пиздой, когда она приценивалась к леденцам на палочке. А обозвал ее не кто иной, как сам продавец.
- Иди в пизду, старая пизда, не загораживай обзор подрастающим.
Сказал он и смачно сожрал леденец. Ира хотела сначала возмутиться. Мол, какая она старая пизда? Вполне себе молодая. Но, потом, когда вспомнила свой возраст, задумалась и возражать не стала. Хотя даже с учетом его, на старую пизду она никак не тянула. На б.у. – да. Хотя и б.у. то она была вполне себе умеренной. Ира села на скамейку и стала загибать пальцы.
Раз. Петя из соседнего подъезда. Ей было 16, ему 17. Хотя, нет. Не фига у него не получилось. Может, от волнения, а может еще почему. Может, голубой он был, да не знал об этом.
Два. Саша из общаги за углом. Ей было 18, ему 22. У него все получилось. Даже пять раз. «Вот ведь, сука», - подумала Ира, - так и приходят пизды в негодность».
Три. Муж. Как его звали? Фиг знает. Хотя и прожили 10 лет. Кажется, «Муж». По-крайней мере, она всегда к нему так обращалась. Хотя, странное имя. Не удивительно, что он умер. Или не умер. «Ваш муж объелся груш», - как-то получила она телеграмму из города, куда Муж уехал в командировку. Одни говорили, что Муж отравился грушами и пусть она срочно выезжает к нему. Другие говорили, что там много груш и Муж в завуалированной форме приглашает ее присоединиться и кушать груши вместе. А некий филолог сказал, что это метафора и означает она смерть и ей надо ехать на похороны. Но Ира никуда не поехала. Она не любила груши, больницы и кладбища.
Четыре. Миша. Ей было 30. Ему 18. Как-то она прочитала объявление в газете, что молодой человек ищет учительницу для уроков на дому и гарантирует конфиденциальность, а ей как раз нужны были деньги. И она подумала, что может научить его математике, так как всегда хорошо считала. И конфиденциальность в этом деле ей тоже была нужна, так как она боялась, что ее перестанут пускать в магазины, потому что будут знать, что она сможет разоблачить всех обсчитывающих продавцов. А пока этого никто не знает, она может спокойно ходить в бледном свете торговых залов, катать тележку с пельменями, а на кассе притворяться дурой. Правда, после встречи с Мишей Ира поняла, что считает не так хорошо, как ей казалось. По крайней мере в постели… Почему они оказались в постели? Ну, да ладно. По крайне мере в постели она никогда не могла сосчитать, сколько раз она кончила. Может, от волнения не могла сосчитать, а может, потому что была лесбиянкой. Ира не знала точно.
Пять. А никакого пять не было. А почему неизвестно. Наверное, как раз потому, что она стала старой пиздой. Ира вздохнула. В вечернем сумраке она разглядела, как около скамейки проходит мужчина в белом халате. «Не иначе врач», - решила она.
- Скажите, доктор
Обратилась она к мужчине.
Мужчина остановился и подошел.
- Продавец леденцов утверждает, что я старая пизда. Вспомнив свою жизнь, я пришла к тому же мнению. Конечно, я понимаю, что мы сейчас не в кабинете, но не могли бы вы, как специалист, осмотреть меня и подтвердить или опровергнуть наши с продавцом леденцов выводы.
С этими словами она стащила штаны и трусы, повалилась на скамейку и задрала разведенные ноги на скамейку.
Мужчина подошел поближе и склонил голову.
- Психоделическая штука, скажу я вам.
Сказал он. Ира в задумчивости свела ноги. Она не знала этого слова. А мужчина продолжил:
- На все времена штука. Не вижу поводов для беспокойства.
… помешивая ложечкой чай, Ира в задумчивости поглядывала на серый плащ, висевший в углу. На ее коленях лежал томик Ницше. За три года она не продвинулась дальше первого абзаца третьей страницы, но ее любимый мужчина утверждал, что это не имеет никого значения, потому что… Она все время забывала почему. Это сложное слово.(с) Матвей Крымов.