Она мне категорически противопоказана. vero4ka April 23rd, 22:10
Бобби Диллиган
Эду боякову
покупай, мое сердце, билет на последний кэш из лиможа в париж, из тривандрума в ришикеш столик в спинке кресла, за плотной обшивкой тишь а стюарда зовут рамеш ну чего ты сидишь поешь
там, за семь поездов отсюда, семь кораблей те, что поотчаянней, ходят с теми, что посмуглей когда ищешь в кармане звонкие пять рублей - выпадает драм, или пара гривен, или вот лей не трави своих ран, мое сердце, и не раздувай углей уходи и того, что брошено, не жалей
***
Уже ночь, на стекла ложится влага, оседает во тьму округа. Небеса черней, чем зрачки у мага, и свежо, если ехать с юга. Из больницы в Джерси пришла бумага, очень скоро придется туго; "это для твоего же блага", повторяет ему подруга.
Бобби Диллиган статен, как древний эллин, самая живописная из развалин. Ему пишут письма из богаделен, из надушенных вдовьих спален. Бобби, в общем, знает, что крепко болен, но не то чтобы он печален: он с гастролей едет домой, похмелен, и немного даже сентиментален.
Когда папа Бобби был найден мёртвым, мать была уже месяце на четвёртом; он мог стать девятым ее абортом, но не стал, и жив, за каким-то чёртом. Бобби слыл отпетым головорезом, надевался на вражеский ножик пузом, даже пару раз с незаконным грузом пересекал границу с соседним штатом; но потом внезапно увлёкся блюзом, и девчонки аж тормозили юзом, чтоб припарковаться у "Кейт и Сьюзан", где он пел; и вешались; но куда там.
Тембр был густ у Бобби, пиджак был клетчат, гриф у контрабаса до мяса вытерт. Смерть годами его выглядывала, как кречет, но он думал, что ни черта у неё не выйдет. Бобби ненавидел, когда его кто-то лечит. Он по-прежнему ненавидит.
Бобби отыграл двадцать три концерта, тысячи сердец отворил и выжег. Он отдаст своей девочке всё до цента, не покажет ей, как он выжат.
Скоро кожа слезет с него, как цедра, и болезнь его обездвижит.
В Бобби плещет блюз, из его горячего эпицентра он таинственный голос слышит.
***
поезжай, моё сердце, куда-нибудь наугад солнечной маршруткой из светлогорска в калининград синим поездом из нью-дели в алла'абад рейсовым автобусом из сьенфуэгоса в тринидад вытряхни над морем весь этот ад по крупинке на каждый город и каждый штат никогда не приди назад
поезжай, моё сердце, вдаль, реки мёд и миндаль, берега кисель операторы 'водафон', или 'альджауаль', или 'кубасель' все царапины под водой заживляет соль все твои кошмары тебя не ищут, теряют цель
уходи, печали кусок, пить густой тростниковый сок или тёмный ром наблюдать, как ложатся тени наискосок, как волну обливает плавленым серебром; будет выглядеть так, словно краем стола в висок, когда завтра они придут за мной вчетвером, - черепичные крыши и платья тоньше, чем волосок, а не наледь, стекло и хром, а не снег, смолотый в колючий песок, что змеится медленно от турбин, будто бы паром неподвижный пересекает аэродром
Сирень цветёт, а жизнь уходит. Чёт и нечет.
Нам всё едино. Мы особенная каста.
Капитулянтское присловье "Время лечит"
пригодно там, где не сработали лекарства.
Застывший камень не зависит от поветрий;
принцесс не сделать из лягушек силой слова...
Для нас с тобой цвета скопились в сером спектре,
а в нём Ваграм неотличим от Ватерлоо.
Почти фантастика. Придуман мир, в котором
мечты практичны, как мечты мышей о сыре,
а то, что кажется замедленным повтором -
имеет место быть сейчас, в прямом эфире.
В который раз печали строятся в фаланги;
толпятся, шпагами бряцая, за порогом...
А от тоски в ближайшем баре спился ангел,
за нас когда-то отвечавший перед Богом.
Show must go on Дорожки-дороги, чеканка асфальта; идешь или едешь... А цель-то, а цель-то?! Мелькают пейзажи: Марокко и Мальта, домишки, столбы, велогонка "Вуэльта"... Поди-ка припомни, где альма, где матер. А что эта память? - как трупу припарка. Вот остров Борнео, где есть губернатор; вот остров Шпицберген, где летом не жарко. Картинки меняются. Время несется. Встречай каждодневье то пешим, то конным. Сомбреро напяль для защиты от солнца - и щелкай, и щелкай, и щелкай "Каноном". Виски поседели и выросли дети... Ты взял да привык к событийному сору - ни в чем не участник, но ушлый свидетель тому, что доступно и уху, и взору. Когда остановишься - всюду лишь пустошь и вечных сомнений тоскливая нота... Верти головою, иначе пропустишь шикарные виды, достойные фото. Меняй же маршруты: моря, полустанки, меняй города, континенты и веси... Крути рукоятку усталой шарманки с привычным набором заигранных песен. Меняется парус, меняется пристань, рекою Замбези сменяется Волга... Прими поздравленья - ты вышел в туристы. Ты здесь лишь на миг. Ты везде - ненадолго.
И, над судьбой не научившись подниматься, ты - обстоятельств незатейливый феллах. Скупой итог твоих трехмерных анимаций никак не хочет задержаться в зеркалах. И хоть молись ты, хоть займись столоверченьем - но ни на миг не прекращай аттракцион: извечной формулой с непознанным значеньем звучат чеканные слова "Show must go on".
Дорожки-дороги нагрелись от солнца и, выгорев, стали подобием мела. Таков, к сожаленью, удел марафонца - бежать и не ведать другого удела. Нельзя остановки - ты будешь освистан, изжален пчелиным ликующим роем, и фразу изящную: "Аста ла виста!" оставишь в наследство киношным героям. Нельзя остановки, пусть даже колени в дороге болят всё сильнее и чаще. Иначе - придет череда размышлений, ведущих в безликие черные чащи, где сразу забудешь свою аллилуйю и где на удачу наложено вето, где будешь растерянно шарить вслепую, не в силах найти на вопросы ответа. И будут стрельбой не задеты мишени... И чтоб не остаться в пустом Запределье - беги. Убегай от своих отражений. Куда? - да куда бы глаза ни глядели. Беги, убегай - лишь бы таймер не тикал - под ливнем, с небес ниспадающим косо. И снова верни в положение "ВЫКЛ" багровую кнопку глобальных вопросов.
Не позабудь свои заученные роли; не слушай то, что напророчит вороньё. Чего греха таить: нельзя прожить без боли, зато возможно снизить уровень её. Гляди на летние закаты цвета меди, на то, как крылышки расправил махаон...
Маракотова бездна Я смотрю на тебя - всё равно что смотрю в пустоту, в Маракотову бездну, в мороку Большого Каньона. Я смотрю на тебя - ненавидяще? Или влюблённо? И рисую черту. Как обычно, не так и не ту. Потускнела душа, словно лист заоконного клёна.
В нашей лавке посудной ворочался слонопотам - никакого порядка: обломки, ошметки, осколки; картотека рассыпана по полу, сломаны полки, ничего не вернуть по своим изначальным местам - начудил сценарист, словно пьяный солдат в самоволке.
Даже если пропал урожай и прокисло вино, даже если фортуна сощурилась зло и ехидно - ни за что не дано затаить мне серьёзных обид на странный факт, что под старым вдруг найдено новое дно - то, которого не было. Или же не было видно.
Спешит на свидание бабушка, Не правда ли, это смешно? Спешит на свидание бабушка, Он ждет ее возле кино. Расплакалась внучка обиженно, Сердито нахмурился зять - Спешит на свидание бабушка, Да как же такое понять! Из дома ушла, оробевшая, Виновная в чем-то ушла? Когда-то давно овдовевшая, Всю жизнь она им отдала. Кого-то всегда она нянчила - То дочку, то внучку свою - И вдруг в первый раз озадачила Своим непокорством семью. Впервые приходится дочери Отчаянно стряпать обед: Ушла на свидание бабушка, - И это на старости лет! Спешит на свидание бабушка, И совестно ей от того? Спешит на свидание бабушка, А бабушке - сорок всего.
Пью снотворное. Без толку. Ночью Мне мешает уснуть воздержанье. Я хочу... Я хочу тебя очень... Я хочу... Нестерпимым желаньем Я полна. Холодеют ладони, Сердце бьется испуганной птицей. Я хочу... Голос в вечности тонет. Я хочу... Я хочу насладиться Твоим телом. Хочу быть покорной, Быть послушной фантазиям страстным. Я хочу тебя львицей голодной. Я хочу... Чувства мне неподвластны. Разъедает желание тело, Моя плоть - эрогенная зона. Я хочу... Ты скажи, что мне делать Обнаженной, безумно влюбленной? Как мне вытерпеть эти терзанья Бесконечно-бессонною ночью? Мне мешает уснуть воздержанье... Я хочу... Я хочу тебя очень.
__________________ Оля-Валентайна
4
Чем больше у человека жизненный опыт, тем богаче словарный запас ненормативной лексики
Возлюбленная, мы тут с тобой намедни Веро4кины лавры трепали... А ты посмотри какой умопомрачительно классный текст с легким таким закосом под Полозкову у Алины Кудряшевой (ну, та, которая Изя Райдер) получился. Вот, прям с утра от него прусь:
ТИШИНА
Улица тонет в шуме как руки в шубе как тонет мир в нераскрывшемся парашюте ладно, пока мы шутим, пока пишу. когда я умру, я знаю, о чем спрошу.
не о том, почему весной вылезают листья, почему у самых красивых повадка лисья, кто придумал письма, где родились мы, и зачем вода быстрей бежит под мостом. я спрошу его о не о том
я спрошу, почему меня утешала мама, заплетала косы, совала мелочь в карманы, а если ругала - то уж всегда за дело, а потом поседела, почему не я, а ты решился решать, что теперь я сама должна ее утешать.
почему я теперь всегда засыпаю поздно, сплю в неудобной позе, в странной архитектуре в грязной клавиатуре, почему после стука двери, щелчка ключа я умею только молчать.
почему никто не слышит, как я пою, как наливаю чай, как пишу статью, пью, веселюсь, блюю, воду на кухне лью, кормлю кота отвратительным серым кормом, он грызет покорно.
почему, когда я умру, еще пару дней мне лежать среди неглаженных простыней, потому что никто не придет, никто не просил их. ждать звонка, носилок. почему я всегда куда-то обращена где самая стылая, тихая тишина.
Почему мне никому не сказать, о том, как голубы у него глаза, как запястья тонки, как смешно у него загибается воротник, как искрятся лучи - от них у людей золотятся брови, светлеют лица. почему мне этим некуда поделиться.
Почему я собираю его по крошкам, По дорожкам, по не мне подаренным брошкам, По чужим рассказам, по индексу публикаций, Этих мысленных аппликаций Никогда не склеить даже в попытку целого, Почему я всегда теряю самое ценное?..
почему мне никому не сказать, как странно когда мы сидим, склонившись перед экраном, как наши ладони встречаются на тачпаде, сплетаются наши пряди, почему, когда я могу украсть только час его, я неистово, невозможно и страшно счастлива.
почему весна всегда пахнет лимонадом, почему мне от него ничего не надо, ветер лохматит волосы, треплет ветки, дом мой ветхий. солнце закатное красное, как креветка, когда я умру, передай от него привет мне.
Почему мне никак не придумать, как с ним расстаться, Почему мы уходим спать, заменяя статус, Выходя из окон джаббера, аськи, скайпа, выдыхая, будто бы отпуская, Желая спокойной ночи тому, кто невидим. Почему, мне кажется, мы никогда не выйдем?
*** Я всё теперь приму наполовину. И, на полсердца наложив печать, На полувзгляд и полувыстрел в спину Полуулыбкой буду отвечать. Полуобман приму на полуверу, Полуогонь приму на полдуши, На полбеды отвечу полумерой И буду скромно доживать в тиши. Помилуй бог! Как просто и спокойно! Не надо только принимать всерьез Обиду, подлость, травлю или бойню, А также мир надежд, ошибок, грез... Я буду жить с полухолодной кровью И ждать багряных листьев к сентябрю. Я полупьян твоей полулюбовью И полуверю в то, что говорю…
***В. К.
Не твоя вина в том, что мы не вместе. Не моя вина в том, что мы в разлуке. Мир бездумно слеп и преступно тесен, И пространство глушит песен звуки. Мы идем по кромке листопада И сдуваем облака с ладони... Объяснять нам ничего не надо, Ты же так мудра. Я же так спокоен. Мы идем вдвоем, улыбаясь шуткам, И в движеньи губ не найти печали. Ах, как легок шаг! Только в небе мутно, И на сердце лед - не согреть свечами... Нет меж нами стен и глухой ограды, Сплетни так пусты, так наивны вести... Нам не надо слов, нам довольно взгляда Убедиться в том, что, как прежде,- вместе. Пусть пустых надежд отшумели битвы На ветру эпох, в суматохе буден... Отписав стихи, отшептав молитвы И... теперь уже ничего не будет. Ты чужая мне. Я тебе не милый. Разлучите нас - мы умрем в неволе. Не твоя вина в том, что ты не в силах. Не моя вина в том, что я не волен...
Запах твоего тела, нежность моей кожи…
Глаз твоих свечение мне всего дороже…
Тихий, нежный голос с придыханьем
Мне нашепчет ласково о твоих мечтаньях…
Звук дождя за окнами, песня капель…
Одеянья белые улетели на пол.
Чудные мгновения, на душе волнение,
Лишь в твоих объятьях есть забвение.
ты была немного ведьмой чуть седой с усталым взглядом
шла на шпильках вдоль дороги мимо тусклых фонарей
я пошел с тобою рядом мне хотелось - только рядом
мы с тобою просто двое неприрученных зверей
две ободранные кошки две бродячие собаки
два бездомных человека на окраине небес
подгонял нас в спину ветер что-то пел ручей в овраге
и хотелось отчего-то неизведанных чудес
ты молчала отгоняя от лица дым сигареты
я разглядывал украдкой стрелку сбоку на чулке
и незримо между нами шел неслышно кто-то третий
и держал тебя как птицу в плотно сжатом кулаке
2
Сентиментальна, как последняя портовая бл*дь, верит в романтику.").(с)
Оранжевый блик свечи –
Осколок слепого дня
Мерцает внутри меня
И флейтой ночной звучит
Мелодия тишины,
Играя мотив простой,
Пропитана пустотой расплаты
Моей вины перед тобой
Слова красивые
Легко сорвались с губ
Голубки белой
крылья мерзли на снегу
Слова пустые
не могли ее согреть
Все хорошо –
осталось только умереть
Но я сказал – лети
От берега замерзшего - лети
Не поминая прошлого в пути
Когда-нибудь мы вместе будет вновь
Моя голубка снежная – любовь
Изнеможенность слов, бессилье, пустотелость
Склонилась голова над колыбелью грёз
Застывшая слеза, а мне бы так хотелось
Чтоб все, что я прошла,
Воспринялось всерьез …тобой
А.Егоров
0
Если твои глаза закрыты, этот мир для тебя сплошная тьма!!! (с) Kagen no tsuki
Манит безоблачная даль
Небесной синевой
Кружится снегопада вальс
Над белой головой
И замолкает все кругом
Приходит тишина
День угасает за окном
И снова не до сна
Я вспоминаю о тебе
И в этот зимний час
Наперекор своей судьбе
Я думаю о нас
Метель звала меня с собой
В неведомую высь
Ах, мне бы крылья за спиной
И к звездам унестись
Паря свободно в небесах
Увидеть с высоты
Свою любовь в твоих глазах
Прекрасней нет мечты
С небес упасть к твоим ногам
Раскаянья дождем
И теплым ветром обласкать
И успокоить сном
Согреть бы милые уста
Дыханием любви
Я долго жил, но не устал
Ты только позови…
А.Егоров
0
Если твои глаза закрыты, этот мир для тебя сплошная тьма!!! (с) Kagen no tsuki