Войти
Регистрация
100 богов
Райн Брингерхат
коллаж: Ольга Васильева
Только разумное существо может
посадить другое в клетку.
Бертрам Чандлер
Бескрайняя снежная равнина, тянущаяся, исчезающая за горизонтом, затопленном лёгкой белёсой дымкой, вызывала в душе охотников ни с чем несравнимое чувство душевного подъема. Скрипящие, задубевшие на морозе сёдла грубой кожи, прохладные, вздымающиеся бока бегущих цаэнов, тяжёлые, массивные винтовки за плечами…. всё в этот день наполняло ощущением силы. И молодой Крафт, и старый Киану чувствовали это, душами и своими живыми, горячими сердцами.
А равнина всё так же исчезала за горизонтом, растянувшись бело-голубой простынею на многие многие лиги вокруг. Давно скрылся за спиной посёлок, давно исчезла тропа, по которой охотники ходили за маленьким пушистым зверьком цафне – основным товаром и промыслом северян.
Но сегодня предстоит большая, Дальняя Охота. Маленький Крафт вырос, и, теперь уже не малыша Крафта, но Крафта мужчину, Крафта молодого, старый Киану, как самый старший охотник в роду, должен был отвести на охоту за зверем, которого предстоит поймать любому, кто претендует на зрелость, уважение и право.
Урзул. Большой, быстрый хищник, в одиночестве бродящий на дальних рубежах. Хищная чёрная кошка, зверь одинокий, гордый зверь, никогда не сбивавшийся в стаи. Только добыв его, Крафт сможет говорить за себя на совете Сам.
А пока, пока он слушает Киану, во всём подчиняясь ему.
- Раньше никто не добывал урзула винтовкой… Тысячу лет назад их ещё не придумали. – Киану, хитро прищурившись, глянул на своего спутника, - охотники ходили на промысел с ножами, как тот, что висит на твоём поясе сейчас, только те ножи были много длиннее и острее.. Да, многие умения прошлого забыты.
- Но как, такой хищник? – Крафт слышал много рассказов про Охотников прошлого, часто ходил(пример достойный подражания нынешним молодым мужчинам) в читальню поселения, где находил много интересного для разума и необходимого для души. И всегда удивлялся смелости и умениям людей прошлого. Оружие, плюющееся металлом, что висело за его спиной, действительно, не уходило корнями вглубь тысячелетий, и вошло в быт людей севера, лишь несколько столетий тому назад.
- Вот так и ходили, Крафт, сражались, секли урзула своими ножами, и ценилась не меткость, но скорость и сила. Впрочем…. – старый Киану помолчал, глядя, куда-то за край, укутанного дымкой горизонта, - не эпоха определяет мужчину, а он сам определяет эпоху. Вот тут – старый Киану постучал пальцем по своему виску, - и вот тут, - затянутая в перчатку грубо выделанной кожи цафне, рука старого охотника прикоснулась к груди.
Охотники проехали ещё немного в молчании, лишь лёгкий хруст сминаемого лапами бегущих цаэнов снега, да чуть свистящее дыхание животных, нарушало звенящую морозную тишину.
- Нехороший воздух…. – старый Киану сказал совсем негромко, но молодой Крафт, привыкший ловить каждое слово своего наставника, услышал его.
- Нехороший?
- Да, нехороший воздух, тихий, слишком тихий… - Киану потянул носом, совсем как быстрый цаэн, почуявший хищника. Однако мужчине нестрашны хищники.
- Разве плохо, что воздух тихий? Северные ветра постоянно дуют, сеча нас острым снегом, разве плохо, что сегодня такой тихий день?
- Будет буря… я ошибся. – Киану ещё раз глубоко вдохнул, - в пространстве энергия, она затаилась, но готова взорваться… ошибся…
- В чём Вы ошиблись, Киану?
- Я выбрал по возможности тихий день, для твоей Дальней Охоты. Ветра было мало. Но ветер не должен умирать совсем. Слишком тихо..
- И теперь?
- Теперь… Теперь нам в любом случае нельзя вернуться, не добыв Зверя. Будем надеяться, что мы успеем до бури. Чем реже ошибается человек, тем дороже стоит его ошибка, Крафт… помни это.
Молодой Крафт уважал своего учителя, но в этот раз тот явно что то перемудрил, в утреннем морозном воздухе пахло свежестью и ничем более а в чистом глубоком небе прекрасно были видны оба солнца – Сир и Ла, и все четыре луны. Суровые северные ветра, в кои то веки отступили, словно сама природа давала Крафту возможность свершить акт вступления в Право мужчины.
Молодой человек вежливо кивнул своему наставнику, однако, едва заметно пожав плечами, пришпорил цаэна, и продолжил внимательно вглядываться в горизонт – они уже вошли во владения урзулов.
Вскоре однако, молодой человек, всё чаще, вслед за Киану стал поглядывать на небосвод, что удивительно резко потерял свою глубину и прозрачность. Хотя, что может остановить, ищущего своего Зверя, охотника?
- Сейчас пойдёт снег… - старый Киану расстегнул застёжку на ножнах своего клинка и, сдёрнув винтовку с плеча, вогнал патрон в ствол. – будь осторожнее, молодой Крафт, теперь мы быстро найдём урзула, он охотится тогда, когда с неба падает снег, и когда тот, не долетая до земли, несётся, подгоняемый ветром, до самых восточных ворот холодного края.
- Снег не может парить так много лиг.
- Может, если ветер сильный, а сегодня он будет очень сильный. Убей своего Зверя быстро. Мы должны успеть в поселение до бури.
Крафт скинул винтовку с плеча, и, в подражание Киану, тоже расстегнул ножны. Лишь сумасшедший мог справиться с урзулом этим древним оружием – прямым обоюдоострым клинком. Или смельчак. Впрочем, Крафт усмехнулся, пряча улыбку от старого Киану в меховой капюшон, разве эти два качества не ходят в мужском сердце рука об руку? Он решил, как он убьёт Зверя.
Никогда не знаешь заранее, когда прогремит молния, никогда не знаешь когда из белёсой мглы, и, прячущего от тебя пространства мчащегося над землёй снега, выпрыгнет урзул. А если бы молния целилась в тебя?
Ты бы погиб…
Но ведь ты не охотник, правда же?
Чёрная молния растянувшегося в прыжке хищника, словно на мгновение, застыла в высшей точке своей великолепной атаки. Но и мгновения хватило молодому и отважному Крафту. Не принимая твёрдых решений, не станешь великим охотником. Не напишут о тебе в назидание молодым охотникам на жёлтых бумажных листах, не расскажут вечером у огня о подвигах Крафта.
Может быть, он стрелял бы, если бы урзул атаковал учителя. Но зверь, словно почуяв, выбрал его самого.
Чёрная тень метнулась над успевшим пригнуться молодым человеком, а клинок чёрной стали, оказавшийся в руке Крафта взамен отброшенной винтовки, рассёк хищнику лапу.
- Дураак! – крик старого Киану схватил, скомкал и унёс в небытие холодный колючий ветер. Крафт не обратил на него внимания – через несколько секунд он Сам станет Мужчиной. И обретёт своё Право. Право общаться с Киану на равных.
Раненый урзул дико взревел, и, резко развернувшись, изогнувшись своим прекрасным гибким телом, сбил Крафта с обезумевшего от страха цаэна.
- Лови, Крафт! – на звук упавшей, брошенной Киану винтовки, Крафт даже не оглянулся. Всё внимание человека было приковано к хищнику, что расставив лапы, и оскалив пасть, усеянную тремя рядами острых белоснежных клыков, готовился к прыжку.
Иссиня чёрная шерсть стояла дыбом, а из груди вырывался клокочущий низкий рык. Кончик хвоста, с костяным шипом на конце слегка подрагивал, словно гипнотизируя Крафта, а два зелёных светящихся глаза остановились на его переносице, и в момент, когда казалось что время застыло навечно, зверь атаковал.
Сама вечность запечатлела двоих – урзула и охотника, сражающихся не на жизнь, но насмерть. Снег остановил свой дикий танец, бесполезный нож, рассёкший пространство там, где уже не было чёрного тела хищника, лапа когтистая, для удара занесённая… Ужас, животный ужас, волной поднявшийся из самого нутра человека и льдом затопивший его сердце.
Смерть? Или нет… тьма…
Сознание приходило точками, словно пробиваясь сквозь пульсирующие вокруг потоки снега. Крафт открыл зажмуренные в ужасе глаза, и понял, что, придавленный мёртвым телом урзула, не может пошевелиться.
Из глаза зверя, торчала, обмотанная кожей, широкая рукоятка ножа старого Киану, хрустящие шаги которого, несостоявшийся охотник услышал позади себя.
- Охо-хо, Крафт, малыш Крафт… Всё же семнадцать зим слишком мало, чтобы научится разуму – главному что определит тебя и твою жизнь.
Старый охотник, тяжело навалившись на тушу зверя, сбросил её с тела Крафта.
- Охотник, мужчина, человек, личность – определяется не силой и не умением, но разумом. Храбрец не тот, кто сломя голову бросится на урзула с одним ножом в свои неполные семнадцать зим, но тот, кто не побоится сказать себе «мне ещё многому необходимо научится»… А это не храбрость – это глупость.
Крафт отвернулся от старика, и обхватив руками голову тихонько заплакал. Он понимал, что Киану прав, но позор, который сегодня допустил он своей мальчишеской выходкой, останется навечно с ним. Все, все мужчины северных селений убивали своего урзула… и только он не смог.
- Я поздравляю Вас, охотник Крафт. Не пристало мужчине лить слёзы.
- Но.. – Крафт посмотрел на старика и покачал головой, - вы хотите соврать старейшинам сказав что я убил Зверя? Так не будет… - молодой человек уткнулся взором в снег, - не называйте меня мужчиной, я того ещё не достоин.
- Вытри слёзы охотник. На первой Дальней Охоте, мало кто убивает урзула сам. Даже из винтовки. Не в том её суть, чтобы сразится со зверем, но в том, чтобы сразится с самим собой. Так было…- старый Киану посмотрел на ярящуюся вокруг стихию. – Нам пора.
Два человека на замерзающих цаэнах, молодой, почти мальчик, и пожилой, сильный мужчина, продирались сквозь ревущий ветер. Снег, несущийся параллельно земле, сёк их лица, сёк вздымающиеся бока животных, острой дробью барабанил по курткам грубой кожи.
Холод, помноженный на ветер, пронизывал до костей, тугие вихревые струи хлестали путников, норовя выкинуть их из седла.
- Если замёрзнут цаэны, нам не добраться до поселения. – Киану кричал, но его, разрываемые на части беснующимся снегом, слова, едва долетали до ушей окоченевшего Крафта.
- Да… - силы покинули молодого охотника… ему казалось, что кровь его превратилась в густой липкий, холодный кисель, который ослабевшее сердце с трудом проталкивало сквозь сосуды.
Цаэн под грузным Киану испустил протяжный, полный смертной тоски, вой, и, сделав последний в своей жизни шаг, тяжело рухнул на покрытую снегом землю.
- Иди дальше, молодой охотник. Ты молод, а я стар. Тебе жить дальше, иди пока есть силы.
Крафт спрыгнул со своего цаэна и, напрягая все свои оставшиеся силы, вытащил Киану из под мёртвого животного. Возможно, ревущий ветер унёс слова старого Киану, и молодой человек их не услышал, а возможно и нет… белая пелена сохранила эту тайну от учителя. Молодой охотник прилёг за мёртвым цаэном, чья туша частично защищала от ветра, и положив голову Киану себе на колени, стиснул зубы.
- Мы замёрзнем тут, молодой охотник. – голос Киану звучал глухо, с присвистом… - прости, мой мальчик, что так получилось. Прости меня…
Крафт не ответил, лишь прижимал учителя к себе, стараясь отдать ему хоть часть тепла своего тела.
Словно в замедленной съемке, снег, остановился, и подался назад, а перед изумлённым взором Крафта открылся тоннель, в котором закручивалось само пространство, а быть может, и само Великое Время, тёмный, словно скрученный из жгутов снега льда и ветра проход…. Волосы на голове молодого охотника зашевелились, когда его и Киану засосало в этот водоворот.
А в следующее мгновение..
Яркий свет Сир и Ла, в чистом морозном небе, лёгкий, ласкающий волосы ветер, и охотничье селение. Странно, но Крафт абсолютно не чувствовал недавней усталости и холода. Да и старый Киану, легко вскочив на ноги с изумлением уставился на своего молодого спутника.
А в голубом глубоком небе над ними, всё так же ярко и беззаботно светили два солнца и четыре луны.
- Ну и зачем ты это сделал? – высокая светловолосая девушка с ироничным прищуром смотрела на сидящего перед монитором мужчину.
- Лейла, а что я сделал? – мужчина улыбнулся в ответ широко, искренне.
- Вайт, ты сам прекрасно знаешь, что ты сделал, это не игрушки же… это серьёзное исследование, финансируемое правительством. Вот я и спрашиваю, зачем?
- Ты спрашиваешь как мой ассистент, или моя невеста? – улыбка Вайта стала ещё шире.
- И так и так.
- Ну, своему ассистенту я могу ответить только, что ей не следует совать свой красивый носик в дела руководителя проекта, а со своей невестой я поговорю по дороге домой. – человек поднялся из-за стола и потянулся, разминая затёкшее тело.
- Пойдём? – Вайт скинул белый халат, и шутливо протянул Лейле руку.
- Выключи машину для начала. – девушка деланно надула губки. – Противный ты.
Вайт подошёл к комьпьютеру и, сохранив данные, перевёл его на автономный режим, уменьшив подачу пара и топлива на парогенерирующий котёл. Закрыв клавиатуру красивой латунной крышкой, запер её двумя оборотами золотого ключа, который повесил себе на шею.
- Я готов. Теперь пошли.
Мостовые города только начинали просыпаться после ночи, поливные катера уже прошли по каналам, залив цветники изумрудной водой, всюду пахло свежестью и озоном. Легко ступая по камням мостовой, по улице шли двое – мужчина и высокая светловолосая женщина. Строгий дорогой костюм мужчины, и белое платье женщины, с которым так прекрасно гармонировала украшенная бело-голубыми перьями шляпка, выдавали в них жителей первого, самого элитного круга города.
Лёгкие синие цветы, невесомые – словно колокольчики кивали им вслед, а разноцветные, диких оттенков бабочки, кружили над их головами.
- Так ты скажешь, зачем ты это сделал? – Лейла с любопытством взглянула на своего спутника.
- Да что же?
- Я видела, ты изменил программу, и нарушил естественный ход событий.
- А, ты про этих двух охотников. Ну не знаю, я наблюдал за ними, и в какой-то момент мне стало их жалко.
- Жалко кого??? – Лейла засмеялась.- Кого жалко, Вайт? Ты часом не приболел? – девушка игриво положила узкую ладонь мужчине на лоб.
- Нет, я вполне в здравой памяти.
- Но я не понимаю. Ты, пожалел…. программу? Обычную программу? Моделирующую развитие разумной жизни на планете и изучающей поведенческие стереотипы людей?
- Я понимаю, это наверное кажется смешным… но… не знаю, мне стало их жалко.
- Но Вайт, это же просто программа.
- Я знаю. Просто они так естественны, что иногда мне кажется, будто они живые.
- Живые? – Лейла запрокинула голову назад и заливисто засмеялась, - ой, Вайт, не смеши меня пожалуйста, как программа может быть живой? Конечно они выглядят живыми, и поступают так как поступали бы мы – ведь для этого их и создали. Изучить на этой программе развитие разумной расы. Добавляя те или иные элементы в программу, мы направляем их цивилизацию по пути варварства или технического прогресса. Но суть остаётся той же – «они», лишь информация, записанная на серебряных скрижалях твоего компьютера. Не более того.
- Я понимаю… и… И я не понимаю, Лейла. Я запутался. Они даже чувствуют. Мыслят. Радуются и страдают. Испытывают боль и счастье. Чем они отличаются в таком случае от нас?
- Тем что они – программа. – Лейла скучающе отвернулась от Вайта. – Ладно, пошли домой. Я чувствую себя ужасно вымотанной.
Вайт кивнул, однако остаток пути они проделали молча. И даже в их просторном светлом доме, он, упав на кровать, продолжал думать о своих фантомах.
Лейла же, оставив Вайта, зашла в свою комнату и, став перед зеркалом и с улыбкой взглянув в свои кошачьи глаза, исчезла с чуть слышным хлопком.
Мир таял. Вайт лежал в своей кровати, и не мог пошевелить ни рукой ни ногой, лишь наполненные ужасом и непониманием глаза вращались в глазницах враз посеревшего лица. А вокруг таяли стены его дома, распадаясь на куски и падая, проваливались в небытие мостовые, синие колокольчики цветов испарялись в исчезающую атмосферу, а в небесах, словно масло в горячей каше, таяло солнце. И, прежде чем его сердце, пронзённое адской болью, тоже распалось на части, человек сошёл с ума.
- Таким образом, ньюмейкер виртуальной реальности, «Гоад 100 4.0» позволяет Вам создать свою собственную реальность, в которой Вы и только Вы будете богом в единственном лице. Стоит особо отметить качество предлагаемого нами продукта, а так же цену, которая составляет много меньше рыночной стоимости товара такого рода, который Вы могли бы приобрести у иных производителей. «Гоад 100 4.0» является абсолютно унифицированным продуктом, обслуживание и ремонт установки, которая кстати сказать занимает совсем немного места, может быть произведён в любом сервисном центре нашей компании. Филиалы компании расположены на всех планетах нашего сектора, что так же является дополнительным аргументом в пользу выбора именно нашего товара. Качество же его, Вы могли воочию оценить только что.
«Гоад 100 4.0» - стань тем, кто ты есть!
Слова Лейлы потонули в восторженных аплодисментах. А она, с лёгкой грустью, причин которой не могла найти, смотрела на затухающий монитор голографического проектора.
Лёгкий дождик смочил внутренний дворик НИИ по которому прогуливалась молодая женщина. В стеклянных лужах расходились редкие круги, и Лейла, заглядывая в них, ловила своё отражение, пытаясь растянуть в улыбку непослушные губы.
- Вы всё же скучаете по нему.
Голос вывел женщину из прострации и она, оглянувшись, увидела стоящего рядом с ней человека неопределённого возраста.
- Кто вы?
- А вы?
Лейла не была в настроении шутить, - вам что то нужно?
- Мне хотелось бы с вами побеседовать.
- Так кто же вы? – в голосе женщины проскочило лёгкое раздражение.
- А вы?
- Если вам просто нечего делать, оставьте меня в покое.
- Вы выпускаете в мир опасный продукт, вы безответственны и безнравственны. Я бы хотел спросить, вы понимаете это?
- Вы идиот. Оставьте меня, или я позову охрану.
- Охрана нам не помешает, нам никто не помешает, возьмите цветы, и ответьте мне на мой вопрос, я больше не стану беспокоить вас. – человек протянул Лейле огромный букет огненных роз, и, впервые взглянув в глаза незнакомца, девушка ощутила как по её спине пробежал холодок. В его янтарных глазах не было… не было ничего человеческого. У людей не бывает таких глаз. Почему то сейчас она очень ясно поняла это.
- Безнравственно?
- Да.
- Что может быть безнравственного в продаже обыкновенной программы?
- Ваша программа создаёт миры.
- И что?
- Вы же скучаете по нему? Я думаю он любил вас. Тот учёный.
- Он – просто записанные на жёстком диске компьютера цифры. Вы что, этого не понимаете?
- Что-то напоминает, не правда ли?
- Я вас не понимаю.
- Беда любого человека, не понимать самого себя в первую очередь. Отсюда и непонимание всего остального.
- Вы псих. – Лейла отвернулась. – Нам более не о чем разговаривать.
Женщина молча пошла в сторону корпусов, надеясь, что навязчивый незнакомец отстанет. Впрочем, никто её не преследовал.
А ночью ей приснились два огромных янтарных глаза, взирающих с небосвода на её такой родной, такой привычный и логичный мир.
© Rain Bringerhate 12/06/2011
Только разумное существо может
посадить другое в клетку.
Бертрам Чандлер
Бескрайняя снежная равнина, тянущаяся, исчезающая за горизонтом, затопленном лёгкой белёсой дымкой, вызывала в душе охотников ни с чем несравнимое чувство душевного подъема. Скрипящие, задубевшие на морозе сёдла грубой кожи, прохладные, вздымающиеся бока бегущих цаэнов, тяжёлые, массивные винтовки за плечами…. всё в этот день наполняло ощущением силы. И молодой Крафт, и старый Киану чувствовали это, душами и своими живыми, горячими сердцами.
А равнина всё так же исчезала за горизонтом, растянувшись бело-голубой простынею на многие многие лиги вокруг. Давно скрылся за спиной посёлок, давно исчезла тропа, по которой охотники ходили за маленьким пушистым зверьком цафне – основным товаром и промыслом северян.
Но сегодня предстоит большая, Дальняя Охота. Маленький Крафт вырос, и, теперь уже не малыша Крафта, но Крафта мужчину, Крафта молодого, старый Киану, как самый старший охотник в роду, должен был отвести на охоту за зверем, которого предстоит поймать любому, кто претендует на зрелость, уважение и право.
Урзул. Большой, быстрый хищник, в одиночестве бродящий на дальних рубежах. Хищная чёрная кошка, зверь одинокий, гордый зверь, никогда не сбивавшийся в стаи. Только добыв его, Крафт сможет говорить за себя на совете Сам.
А пока, пока он слушает Киану, во всём подчиняясь ему.
- Раньше никто не добывал урзула винтовкой… Тысячу лет назад их ещё не придумали. – Киану, хитро прищурившись, глянул на своего спутника, - охотники ходили на промысел с ножами, как тот, что висит на твоём поясе сейчас, только те ножи были много длиннее и острее.. Да, многие умения прошлого забыты.
- Но как, такой хищник? – Крафт слышал много рассказов про Охотников прошлого, часто ходил(пример достойный подражания нынешним молодым мужчинам) в читальню поселения, где находил много интересного для разума и необходимого для души. И всегда удивлялся смелости и умениям людей прошлого. Оружие, плюющееся металлом, что висело за его спиной, действительно, не уходило корнями вглубь тысячелетий, и вошло в быт людей севера, лишь несколько столетий тому назад.
- Вот так и ходили, Крафт, сражались, секли урзула своими ножами, и ценилась не меткость, но скорость и сила. Впрочем…. – старый Киану помолчал, глядя, куда-то за край, укутанного дымкой горизонта, - не эпоха определяет мужчину, а он сам определяет эпоху. Вот тут – старый Киану постучал пальцем по своему виску, - и вот тут, - затянутая в перчатку грубо выделанной кожи цафне, рука старого охотника прикоснулась к груди.
Охотники проехали ещё немного в молчании, лишь лёгкий хруст сминаемого лапами бегущих цаэнов снега, да чуть свистящее дыхание животных, нарушало звенящую морозную тишину.
- Нехороший воздух…. – старый Киану сказал совсем негромко, но молодой Крафт, привыкший ловить каждое слово своего наставника, услышал его.
- Нехороший?
- Да, нехороший воздух, тихий, слишком тихий… - Киану потянул носом, совсем как быстрый цаэн, почуявший хищника. Однако мужчине нестрашны хищники.
- Разве плохо, что воздух тихий? Северные ветра постоянно дуют, сеча нас острым снегом, разве плохо, что сегодня такой тихий день?
- Будет буря… я ошибся. – Киану ещё раз глубоко вдохнул, - в пространстве энергия, она затаилась, но готова взорваться… ошибся…
- В чём Вы ошиблись, Киану?
- Я выбрал по возможности тихий день, для твоей Дальней Охоты. Ветра было мало. Но ветер не должен умирать совсем. Слишком тихо..
- И теперь?
- Теперь… Теперь нам в любом случае нельзя вернуться, не добыв Зверя. Будем надеяться, что мы успеем до бури. Чем реже ошибается человек, тем дороже стоит его ошибка, Крафт… помни это.
Молодой Крафт уважал своего учителя, но в этот раз тот явно что то перемудрил, в утреннем морозном воздухе пахло свежестью и ничем более а в чистом глубоком небе прекрасно были видны оба солнца – Сир и Ла, и все четыре луны. Суровые северные ветра, в кои то веки отступили, словно сама природа давала Крафту возможность свершить акт вступления в Право мужчины.
Молодой человек вежливо кивнул своему наставнику, однако, едва заметно пожав плечами, пришпорил цаэна, и продолжил внимательно вглядываться в горизонт – они уже вошли во владения урзулов.
Вскоре однако, молодой человек, всё чаще, вслед за Киану стал поглядывать на небосвод, что удивительно резко потерял свою глубину и прозрачность. Хотя, что может остановить, ищущего своего Зверя, охотника?
- Сейчас пойдёт снег… - старый Киану расстегнул застёжку на ножнах своего клинка и, сдёрнув винтовку с плеча, вогнал патрон в ствол. – будь осторожнее, молодой Крафт, теперь мы быстро найдём урзула, он охотится тогда, когда с неба падает снег, и когда тот, не долетая до земли, несётся, подгоняемый ветром, до самых восточных ворот холодного края.
- Снег не может парить так много лиг.
- Может, если ветер сильный, а сегодня он будет очень сильный. Убей своего Зверя быстро. Мы должны успеть в поселение до бури.
Крафт скинул винтовку с плеча, и, в подражание Киану, тоже расстегнул ножны. Лишь сумасшедший мог справиться с урзулом этим древним оружием – прямым обоюдоострым клинком. Или смельчак. Впрочем, Крафт усмехнулся, пряча улыбку от старого Киану в меховой капюшон, разве эти два качества не ходят в мужском сердце рука об руку? Он решил, как он убьёт Зверя.
Никогда не знаешь заранее, когда прогремит молния, никогда не знаешь когда из белёсой мглы, и, прячущего от тебя пространства мчащегося над землёй снега, выпрыгнет урзул. А если бы молния целилась в тебя?
Ты бы погиб…
Но ведь ты не охотник, правда же?
Чёрная молния растянувшегося в прыжке хищника, словно на мгновение, застыла в высшей точке своей великолепной атаки. Но и мгновения хватило молодому и отважному Крафту. Не принимая твёрдых решений, не станешь великим охотником. Не напишут о тебе в назидание молодым охотникам на жёлтых бумажных листах, не расскажут вечером у огня о подвигах Крафта.
Может быть, он стрелял бы, если бы урзул атаковал учителя. Но зверь, словно почуяв, выбрал его самого.
Чёрная тень метнулась над успевшим пригнуться молодым человеком, а клинок чёрной стали, оказавшийся в руке Крафта взамен отброшенной винтовки, рассёк хищнику лапу.
- Дураак! – крик старого Киану схватил, скомкал и унёс в небытие холодный колючий ветер. Крафт не обратил на него внимания – через несколько секунд он Сам станет Мужчиной. И обретёт своё Право. Право общаться с Киану на равных.
Раненый урзул дико взревел, и, резко развернувшись, изогнувшись своим прекрасным гибким телом, сбил Крафта с обезумевшего от страха цаэна.
- Лови, Крафт! – на звук упавшей, брошенной Киану винтовки, Крафт даже не оглянулся. Всё внимание человека было приковано к хищнику, что расставив лапы, и оскалив пасть, усеянную тремя рядами острых белоснежных клыков, готовился к прыжку.
Иссиня чёрная шерсть стояла дыбом, а из груди вырывался клокочущий низкий рык. Кончик хвоста, с костяным шипом на конце слегка подрагивал, словно гипнотизируя Крафта, а два зелёных светящихся глаза остановились на его переносице, и в момент, когда казалось что время застыло навечно, зверь атаковал.
Сама вечность запечатлела двоих – урзула и охотника, сражающихся не на жизнь, но насмерть. Снег остановил свой дикий танец, бесполезный нож, рассёкший пространство там, где уже не было чёрного тела хищника, лапа когтистая, для удара занесённая… Ужас, животный ужас, волной поднявшийся из самого нутра человека и льдом затопивший его сердце.
Смерть? Или нет… тьма…
Сознание приходило точками, словно пробиваясь сквозь пульсирующие вокруг потоки снега. Крафт открыл зажмуренные в ужасе глаза, и понял, что, придавленный мёртвым телом урзула, не может пошевелиться.
Из глаза зверя, торчала, обмотанная кожей, широкая рукоятка ножа старого Киану, хрустящие шаги которого, несостоявшийся охотник услышал позади себя.
- Охо-хо, Крафт, малыш Крафт… Всё же семнадцать зим слишком мало, чтобы научится разуму – главному что определит тебя и твою жизнь.
Старый охотник, тяжело навалившись на тушу зверя, сбросил её с тела Крафта.
- Охотник, мужчина, человек, личность – определяется не силой и не умением, но разумом. Храбрец не тот, кто сломя голову бросится на урзула с одним ножом в свои неполные семнадцать зим, но тот, кто не побоится сказать себе «мне ещё многому необходимо научится»… А это не храбрость – это глупость.
Крафт отвернулся от старика, и обхватив руками голову тихонько заплакал. Он понимал, что Киану прав, но позор, который сегодня допустил он своей мальчишеской выходкой, останется навечно с ним. Все, все мужчины северных селений убивали своего урзула… и только он не смог.
- Я поздравляю Вас, охотник Крафт. Не пристало мужчине лить слёзы.
- Но.. – Крафт посмотрел на старика и покачал головой, - вы хотите соврать старейшинам сказав что я убил Зверя? Так не будет… - молодой человек уткнулся взором в снег, - не называйте меня мужчиной, я того ещё не достоин.
- Вытри слёзы охотник. На первой Дальней Охоте, мало кто убивает урзула сам. Даже из винтовки. Не в том её суть, чтобы сразится со зверем, но в том, чтобы сразится с самим собой. Так было…- старый Киану посмотрел на ярящуюся вокруг стихию. – Нам пора.
Два человека на замерзающих цаэнах, молодой, почти мальчик, и пожилой, сильный мужчина, продирались сквозь ревущий ветер. Снег, несущийся параллельно земле, сёк их лица, сёк вздымающиеся бока животных, острой дробью барабанил по курткам грубой кожи.
Холод, помноженный на ветер, пронизывал до костей, тугие вихревые струи хлестали путников, норовя выкинуть их из седла.
- Если замёрзнут цаэны, нам не добраться до поселения. – Киану кричал, но его, разрываемые на части беснующимся снегом, слова, едва долетали до ушей окоченевшего Крафта.
- Да… - силы покинули молодого охотника… ему казалось, что кровь его превратилась в густой липкий, холодный кисель, который ослабевшее сердце с трудом проталкивало сквозь сосуды.
Цаэн под грузным Киану испустил протяжный, полный смертной тоски, вой, и, сделав последний в своей жизни шаг, тяжело рухнул на покрытую снегом землю.
- Иди дальше, молодой охотник. Ты молод, а я стар. Тебе жить дальше, иди пока есть силы.
Крафт спрыгнул со своего цаэна и, напрягая все свои оставшиеся силы, вытащил Киану из под мёртвого животного. Возможно, ревущий ветер унёс слова старого Киану, и молодой человек их не услышал, а возможно и нет… белая пелена сохранила эту тайну от учителя. Молодой охотник прилёг за мёртвым цаэном, чья туша частично защищала от ветра, и положив голову Киану себе на колени, стиснул зубы.
- Мы замёрзнем тут, молодой охотник. – голос Киану звучал глухо, с присвистом… - прости, мой мальчик, что так получилось. Прости меня…
Крафт не ответил, лишь прижимал учителя к себе, стараясь отдать ему хоть часть тепла своего тела.
Словно в замедленной съемке, снег, остановился, и подался назад, а перед изумлённым взором Крафта открылся тоннель, в котором закручивалось само пространство, а быть может, и само Великое Время, тёмный, словно скрученный из жгутов снега льда и ветра проход…. Волосы на голове молодого охотника зашевелились, когда его и Киану засосало в этот водоворот.
А в следующее мгновение..
Яркий свет Сир и Ла, в чистом морозном небе, лёгкий, ласкающий волосы ветер, и охотничье селение. Странно, но Крафт абсолютно не чувствовал недавней усталости и холода. Да и старый Киану, легко вскочив на ноги с изумлением уставился на своего молодого спутника.
А в голубом глубоком небе над ними, всё так же ярко и беззаботно светили два солнца и четыре луны.
- Ну и зачем ты это сделал? – высокая светловолосая девушка с ироничным прищуром смотрела на сидящего перед монитором мужчину.
- Лейла, а что я сделал? – мужчина улыбнулся в ответ широко, искренне.
- Вайт, ты сам прекрасно знаешь, что ты сделал, это не игрушки же… это серьёзное исследование, финансируемое правительством. Вот я и спрашиваю, зачем?
- Ты спрашиваешь как мой ассистент, или моя невеста? – улыбка Вайта стала ещё шире.
- И так и так.
- Ну, своему ассистенту я могу ответить только, что ей не следует совать свой красивый носик в дела руководителя проекта, а со своей невестой я поговорю по дороге домой. – человек поднялся из-за стола и потянулся, разминая затёкшее тело.
- Пойдём? – Вайт скинул белый халат, и шутливо протянул Лейле руку.
- Выключи машину для начала. – девушка деланно надула губки. – Противный ты.
Вайт подошёл к комьпьютеру и, сохранив данные, перевёл его на автономный режим, уменьшив подачу пара и топлива на парогенерирующий котёл. Закрыв клавиатуру красивой латунной крышкой, запер её двумя оборотами золотого ключа, который повесил себе на шею.
- Я готов. Теперь пошли.
Мостовые города только начинали просыпаться после ночи, поливные катера уже прошли по каналам, залив цветники изумрудной водой, всюду пахло свежестью и озоном. Легко ступая по камням мостовой, по улице шли двое – мужчина и высокая светловолосая женщина. Строгий дорогой костюм мужчины, и белое платье женщины, с которым так прекрасно гармонировала украшенная бело-голубыми перьями шляпка, выдавали в них жителей первого, самого элитного круга города.
Лёгкие синие цветы, невесомые – словно колокольчики кивали им вслед, а разноцветные, диких оттенков бабочки, кружили над их головами.
- Так ты скажешь, зачем ты это сделал? – Лейла с любопытством взглянула на своего спутника.
- Да что же?
- Я видела, ты изменил программу, и нарушил естественный ход событий.
- А, ты про этих двух охотников. Ну не знаю, я наблюдал за ними, и в какой-то момент мне стало их жалко.
- Жалко кого??? – Лейла засмеялась.- Кого жалко, Вайт? Ты часом не приболел? – девушка игриво положила узкую ладонь мужчине на лоб.
- Нет, я вполне в здравой памяти.
- Но я не понимаю. Ты, пожалел…. программу? Обычную программу? Моделирующую развитие разумной жизни на планете и изучающей поведенческие стереотипы людей?
- Я понимаю, это наверное кажется смешным… но… не знаю, мне стало их жалко.
- Но Вайт, это же просто программа.
- Я знаю. Просто они так естественны, что иногда мне кажется, будто они живые.
- Живые? – Лейла запрокинула голову назад и заливисто засмеялась, - ой, Вайт, не смеши меня пожалуйста, как программа может быть живой? Конечно они выглядят живыми, и поступают так как поступали бы мы – ведь для этого их и создали. Изучить на этой программе развитие разумной расы. Добавляя те или иные элементы в программу, мы направляем их цивилизацию по пути варварства или технического прогресса. Но суть остаётся той же – «они», лишь информация, записанная на серебряных скрижалях твоего компьютера. Не более того.
- Я понимаю… и… И я не понимаю, Лейла. Я запутался. Они даже чувствуют. Мыслят. Радуются и страдают. Испытывают боль и счастье. Чем они отличаются в таком случае от нас?
- Тем что они – программа. – Лейла скучающе отвернулась от Вайта. – Ладно, пошли домой. Я чувствую себя ужасно вымотанной.
Вайт кивнул, однако остаток пути они проделали молча. И даже в их просторном светлом доме, он, упав на кровать, продолжал думать о своих фантомах.
Лейла же, оставив Вайта, зашла в свою комнату и, став перед зеркалом и с улыбкой взглянув в свои кошачьи глаза, исчезла с чуть слышным хлопком.
Мир таял. Вайт лежал в своей кровати, и не мог пошевелить ни рукой ни ногой, лишь наполненные ужасом и непониманием глаза вращались в глазницах враз посеревшего лица. А вокруг таяли стены его дома, распадаясь на куски и падая, проваливались в небытие мостовые, синие колокольчики цветов испарялись в исчезающую атмосферу, а в небесах, словно масло в горячей каше, таяло солнце. И, прежде чем его сердце, пронзённое адской болью, тоже распалось на части, человек сошёл с ума.
- Таким образом, ньюмейкер виртуальной реальности, «Гоад 100 4.0» позволяет Вам создать свою собственную реальность, в которой Вы и только Вы будете богом в единственном лице. Стоит особо отметить качество предлагаемого нами продукта, а так же цену, которая составляет много меньше рыночной стоимости товара такого рода, который Вы могли бы приобрести у иных производителей. «Гоад 100 4.0» является абсолютно унифицированным продуктом, обслуживание и ремонт установки, которая кстати сказать занимает совсем немного места, может быть произведён в любом сервисном центре нашей компании. Филиалы компании расположены на всех планетах нашего сектора, что так же является дополнительным аргументом в пользу выбора именно нашего товара. Качество же его, Вы могли воочию оценить только что.
«Гоад 100 4.0» - стань тем, кто ты есть!
Слова Лейлы потонули в восторженных аплодисментах. А она, с лёгкой грустью, причин которой не могла найти, смотрела на затухающий монитор голографического проектора.
Лёгкий дождик смочил внутренний дворик НИИ по которому прогуливалась молодая женщина. В стеклянных лужах расходились редкие круги, и Лейла, заглядывая в них, ловила своё отражение, пытаясь растянуть в улыбку непослушные губы.
- Вы всё же скучаете по нему.
Голос вывел женщину из прострации и она, оглянувшись, увидела стоящего рядом с ней человека неопределённого возраста.
- Кто вы?
- А вы?
Лейла не была в настроении шутить, - вам что то нужно?
- Мне хотелось бы с вами побеседовать.
- Так кто же вы? – в голосе женщины проскочило лёгкое раздражение.
- А вы?
- Если вам просто нечего делать, оставьте меня в покое.
- Вы выпускаете в мир опасный продукт, вы безответственны и безнравственны. Я бы хотел спросить, вы понимаете это?
- Вы идиот. Оставьте меня, или я позову охрану.
- Охрана нам не помешает, нам никто не помешает, возьмите цветы, и ответьте мне на мой вопрос, я больше не стану беспокоить вас. – человек протянул Лейле огромный букет огненных роз, и, впервые взглянув в глаза незнакомца, девушка ощутила как по её спине пробежал холодок. В его янтарных глазах не было… не было ничего человеческого. У людей не бывает таких глаз. Почему то сейчас она очень ясно поняла это.
- Безнравственно?
- Да.
- Что может быть безнравственного в продаже обыкновенной программы?
- Ваша программа создаёт миры.
- И что?
- Вы же скучаете по нему? Я думаю он любил вас. Тот учёный.
- Он – просто записанные на жёстком диске компьютера цифры. Вы что, этого не понимаете?
- Что-то напоминает, не правда ли?
- Я вас не понимаю.
- Беда любого человека, не понимать самого себя в первую очередь. Отсюда и непонимание всего остального.
- Вы псих. – Лейла отвернулась. – Нам более не о чем разговаривать.
Женщина молча пошла в сторону корпусов, надеясь, что навязчивый незнакомец отстанет. Впрочем, никто её не преследовал.
А ночью ей приснились два огромных янтарных глаза, взирающих с небосвода на её такой родной, такой привычный и логичный мир.
© Rain Bringerhate 12/06/2011
Наверх
