".. мне больше подуше, когда "...и жили они долго и счастливо и умерли в один день" ©
Майра.
" Мужчинам гораздо важнее не чувствовать себя трусами." ©
Maxima
- Я тебя так люблю..
- И я тебя.
- Я словно летаю с тобой по-небу, не видя грозных туч и молний, не слыша грома, закрыв глаза далетаю до холодных звёзд, а открыв, понимаю что сижу на тёплом розовом облаке
- Ага..
- Ты мой Арёл.
- А ты моя маленькая птичка.
Она ещё сильней прижалась к его плечу и они пошли медленней. Она слышала как бьётся его сердце, а он чувствовал как пульсирует мочевой пузырь.
- Твои наверное тебя потеряли? Пойдём быстрей.
- Нет они доверяют тебе. Мама наверно ужэ чай поставила, ты только как обычно не отказывайся..
Он повёл её по тёмной подворотне, штоп милые, не возбуждающие в данный момент ножки, затопали быстрей.
- Какая цыпа и мима нас., - за спиной послышался голос пьяного подонка.
Дружный гогот поддержал реплику.
- Это вы мне?
- Пойдём быстрее..
- Ты што ли боишся?
- Полосатик никого не боится, не так ли? - вмешался наглый падонак.
Он узнал в уличном хулигане старого знакомого по прозвищу Морж.
- Морж ты?
- А память то у тебя не совсем отшибло. Чо абходиш нас стороной? Парни волнуются, девчата пирживают, фсё спрашивают чо да каг, а ты слился..
- Не сливался я.
- Ну не сливался, так соскочил. Да и разжирел как кабан, раздулся как индюк и стал пахож на.. на.. на сИмейные трусы, резюмировал Морж.
Ржач стоял минут пять. Оп-плевав, оставшиеся неоплёванными места, вся кампаш-ка, продолжила излагать, своё видение сложившеяся ситуации.
- Ага, Труу-у-усы, с-и-и-и-мейныее, хихихи. - закатывался Сутулый.
- Симмейки... - поддержал Сопатый.
- Трюселя. - высказал свою точку зрения, молчаливый Носатый.
- Не, ну вы чО, брателллЫ? - вставил своё слово, четырёхпалый Саня Тюленев, по прозвищу Тюлень.
- Вы ща риального пацана, в краску вгоняете? Вы хоть врубаетесь в тайный смысл своего нефильтрованнго базара, нЕ?
Повисла неоднозначная тишина.
- Тюлень, ну ты ж вроде..
- Ша!
- Сам жэ, каг бэээээ..
Изувеченнная кисть Тюленя, сдавила пропитые голосовые связки Моржа.
- Вы все меня знаете, как Тюленя, хотя когда меня коронавали на трон Смотрящего за третьей лавочкой в парке Горького, все знали меня как Токаря.
Токарь, была первая професссия Тюленя, именно в слесарном цеху, Тюлень потерял свой средний палец, необдуманно продемонстрировав его за обедом Старшему мастеру, по прозвищу Болгарка, которое закрепилось за ним после этого случая.
- Нуданиабэтом, Полосатик был в рядах СА, и служил в "морских котиках". Не пристало, Симейками, именовать "Котика", сказал Тюлень, продолжая держать Моржа.
Вдруг хрип Моржа прекратился, а местами куцая, верхняя конечность Тюленя, покорно расположилась вдоль туловища Токаря.
- Будем звать его.. П-а-р-а-ш-ю-ю-ю-ю-ю-т-ы., - переходя на смех, подытожил Тюлень-Токарь.
Тюлень упал на пузо и начал издавать звуки имитирующие коня. Ржали все: и Морж, и Косатый, и Сапатый, и Сутулый и Носатый, да много кто ещё. Всех и не упомнишь, што интиресно, даже "Птичка моя маленькая" похихикивала за спиной Милого, да и сам Полосатик. Нервно.
Выполняя этюд "Пьяный орангутанг, изображает трезвую рыбу на берегу", Тюлень заметил, что к нему присоединился Морж. Только Морж, не дрыгался в стиле нижний Брейк-данс, а лежал подозрительно неподвижно, и так из_под_Тишка, сливал густую кровь из правого виска.
- Вы п миня ищо стрингами назвали, мадельеры херовы. - приговаривал Полосатик, чисто символически размахивая битой.
Периодически прикладывая её, к той или иной, замершей, в немом ожидании очереди, черпушке.
- ТруС-сарди себе нашли, Питрасяны хуивы.
"Разозлившаяся набедренная повязка" продолжал переводить невоспитанных ребят, из вертикального положения в положение умер.
- Ты откуда её вытащил? спросил Тюлень.
- Каво? - уточнил, Полосатые Семейки.
- Биту. - переспросил, Токарь.
- В трусах была заштопана. - ответил не потерявший Ч/Ю, Полосатик, по паспорту Рульф Каирбекови4 Мудаками.
Трагизм ситуации опередил биту Мудаками, и довёл Тюленина до острой сердечной недостаточности, о чём ему поведала Возлюбленная.
- Да у Тюленя все патогномоничные признаки спазма коронарных сосудов. Он сейчас умрёт, а у нас чай стынет, пойдём Милый.
- Пойдём, Милая. - ответил Милый, и приложил Милую немилым ударом по шее.
- Нипаняла? - процедила свквозь зубы Милая, не в силах разжать их.
- А это, штоп больше никогда не хихи-Кала за моей спиной. Мужчины не любят когда их считают трус-А-ами.
И жили они долго и щастливо.